Когда впервые в постсоветское время появилась возможность прочесть повесть А.Ильмия «Ачлыкъ хатирелери. Сюндюсин хатире дефтеринден»* (Воспоминания о голоде. Из дневника Сюндюс), которая была опубликована в 1926 году, я автору не поверила. Читать было так тяжело, что периодически прерывая чтение, думала: такого не может быть! Потом появилась мысль: автор – буржуазный националист!
Приведу свой перевод отрывка из повести.
Кушать, как хочется кушать! Как мучает этот страшный голод, от него глаза то темнеют, меркнут, то лихорадочно загораются каким-то безумием. Ах, если бы вы знали, как сильно хочется есть!.. К кому пойти?.. Всем соседям я уже давно надоела. Только завидят меня – входят в дом и даже двери изнутри запирают. А если говорить о родственниках, то и они уже давно при мне глаза опускают. Раньше, бывало, позовут, ломтик хлеба дадут. Потом: «Уже, родная, и у нас ничего не осталось», – и развели руками.
Случалось, мамина подруга тетя Сание заводила меня к себе и кормила досыта. Но после того, как из-за меня ее побил муж, я к ним не хожу. Странно устроен мир. Человек живет среди людей, в кругу родственников, на родной земле, но, в сущности, как легко он может остаться совсем одиноким. Словно отстал от попутчиков и вдруг оказался один на пустынной дороге...
Чего бы съесть? Прошу – не дают. Поймать – сил нет. Украсть – боюсь. Собственно говоря, в округе и украсть-то нечего. Бедняки все, что у них было, уже съели. Богачи, если что-то и осталось, спрятали. По селу, правда, еще ходит кое-какая живность, но попробуй, возьми! Живо из тебя душу вытрясут. Что сделали с несчастным Куртием ага: гоняли, как бешеную собаку, а догнав, забили до смерти. Боже мой, какими жестокими могут быть люди!.. Чего бы съесть?
Думай – не думай, а ни дома, ни во дворе не осталось, как говорится, даже запаха старых лаптей, не то что чего-нибудь съедобного. Травы бы поесть, да вокруг ни травинки. Пожевала бы солому или сено, но не могу: челюсти сводит от усталости, сил не хватает...
Впрочем, размышлениями сыта не будешь. Надо что-то поискать. Покачиваясь, будто пьяная, вышла из дома во двор. Здесь жадно смотрю на прыгающих у плетня воробьев: вот бы кого съесть. Только как их поймаешь?..
Случайно взгляд упал на кладбище, расположенное на холме, и стало страшно. Но постепенно страх сменился мыслями о рае, о райской пище. «Ах, – думала я, – в раю мне подали бы на стол этих птичек, что сейчас так резвятся у плетня. Их подали бы мне хорошо прожаренными, с румяной корочкой». Вот бы я наелась! Неужели, чтобы есть досыта, надо обязательно умереть? Съесть бы их сейчас, пока жива... Размечталась! Разве свободно летающие птички поджарятся сами по себе?! Если подобное и случается, то только в воображении таких же голодных, как и я. Ну вот, улетели...
Однако надо что-нибудь поесть. Найди, поймай, укради... Иначе умрешь. ...Бедный папа умер на чужбине. Мы и могилу его не нашли. Маму хоронить пришлось без савана. Осталась я, одинокая, голодная, грязная, лохматая. Но все равно умирать не хочу. Чтобы продлить эту мучительную, тягостную жизнь хотя бы еще на день, мне хочется – как сделал один из сказочных персонажей – отрезать кусочек собственного бедра и тут же съесть его, сырым. Да, очень хочется, но духу не хватает... О, Всевышний, ну почему ты не создал людей такими, чтобы они вообще никогда не хотели есть?
Пока меня мучили размышления в этом роде, стало темно. И вдруг я почувствовала резкий, зовущий запах еды: где-то готовили катламу. Как описать, родненькие, этот запах? Раньше об очень приятном запахе говорили: мускусный запах духов. Но то, что доносилось тогда до меня, было лучше и духов, и мускуса. Откуда силы взялись: я вылетела на улицу и пошла прямо на запах. Однако на пути к заветной цели какой-то нахал преградил мне дорогу. «Сюндюс, куда идешь?» – спросил он. А потом, вынув из-за пазухи, сунул мне в руку сырую картофелину. Прежде чем я успела открыть рот и спросить, откуда картофель, он схватил меня за руку и потащил за собой. Это был Куддус. Вскоре мы были у него дома. (См.продолжение).
*Ильмий А. Ачлыкъ хатирелери. // Бекиров Дж., Муртазаева Г.Э. Эдебият тарихы: Хрестоматия. 9-ынджы сыныф. – Акъмесджит: Къырымдевокъувпеднешир, 1994. – С.100-105.
В результате дурости и жестокости большевиков погибла сотня тысяч только в Крыму, и только от голода.
ОтветитьУдалитьКак много все-таки уродов,
ОтветитьУдалитьВоюет с собственным народом.
Им за участие в войне –
медаль, с закруткой на спине! -
насквозь через их черные сердца...