 |
| Музей истории рабства и линчевания в США |
Продолжим чтение судебных документов Крымского ханства в 1608-1613 гг.* В этот раз предлагаю три дела, в которых сквозь сухие строки протоколов неожиданно прорываются радостные чувства материнства, отцовства и любви в общем (в сокращении).
Любовь к рабыне – путь к ее свободе
Мастер Юсуф сын Мубарека явился в собрание Суда с джарие (невольницей) по имени Гюлистан, лицом белой, с прямым носом, среднего роста со светло-карими глазами: «Данная джарие принадлежит Менгу Махмуду. Этот самый Махмуд пропал. Забираем ее в казенное имущество». Невольница ответила: «Господин мой, Махмуд, дал мне свободу во имя Аллаха». После отказа признавать себя невольницей были потребованы у нее доказательства ее слов. При требовании этом выступили два свидетеля, которые заявили: «Господин упомянутой Гюлистан, Махмуд, говорил: «Гюлистан стала матерью моего ребенка, а потому она свободна». Сказанное мы свидетельствуем и свидетелями тому являемся». По итогу слушания дела упомянутая Гюлистан признана свободной, что и было зарегистрировано. (с. 62)
В собрании Суда зарегистрировано добровольное и искреннее признание Мехмеда сына Абдуллаха о том, что он с невольницей Мехмеда Челиби по ее сердечному желанию, а также по его сердечному желанию стал отцом ее ребенка. (с. 101)
Назвали сыном – потеряли раба
Жительница Бахчисарая Сервер дочь Абдуллаха вместе со своим мужем Аллахверди сыном Абдуллаха и молодым рабом их Ризваном, предстала перед судом. Указанный Аллахверди стал давать показания: «Упомянутого Ризвана я собственноручно привез из земли неверных и он стал моим мемлюком (рабом, слугой), которого я восемь лет тому назад подарил своей жене Сервер. Ныне упомянутый мемлюк отказывается от службы и пренебрегает своими обязанностями, пусть он будет опрошен». Опрошенный, соглашаясь с показаниями упомянутого Аллахверди, подтвердил, что тот сам привез его из страны кяфиров (неверных) и сделал своим рабом, но что после этого упомянутый Аллахверди, как и его жена Сервер, неоднократно называли его своим сыном. Двое мужчин из числа справедливейших свидетельствовали, что указанная Сервер, упоминая его, говорила «Мой сын». А еще двое принесли свои свидетельства, что упомянутый Аллахверди иначе как «мой сын» также его не называл. И на основании этих свидетельств было принято решение об освобождении его и сделана запись: дабы впредь упомянутого Ризвана считать наравне с другими мусульманами. (с. 147)
________________
* Рустемов О. Кадиаскерские книги Крымского ханства: исследования, тексты и переводы. – Симферополь: ГАУ РК «Медиацентр им. И. Гаспринского», 2017.
Есть некоторые особенности, не только принадлежность к исламу являлось убедительным доводом при принятии решения. Не будем забывать, что веротерпимость и одновременное существование иудаизма, христианство и мусульманства в Крыму было обыденным делом. Нужно подчеркивать глубокие нравственные, гуманные ценности имеющее место в общественном сознании, если люди шли свидетельствовать в суд без принуждения или корысти.
ОтветитьУдалить