Б.Чобан-заде. К заре, или О плясках зайцев

Предлагаю продолжить предыдущую тему, добавив еще несколько слов о мастерстве переводчика. Так, дети моего поколения учили, согласно школьной программе, вот это стихотворение:

          На севере диком стоит одиноко

На голой вершине сосна,

И дремлет, качаясь, и снегом сыпучим

Одета, как ризой, она.

И снится ей все, что в пустыне далекой,

В том крае, где солнца восход,

Одна и грустна на утесе горючем

Прекрасная пальма растет.

Да-да, Лермонтов, свободный перевод из Гейне. Школьники учили его наизусть и выразительно читали вслух, никто не замечал подвоха. Прошло время. И теперь, когда уже мой сын учил это стихотворение, он раздраженно отодвинул от себя раскрытую книгу: «Лесбийский бред какой-то учить!» Меня потрясло и сказанное сыном слово, которое только входило в оборот бывших граждан СССР, и толкование «великого произведения». Действительно, ОНА, сосна, тоскует по НЕЙ, пальме.  

В стихотворении Генриха Гейне – ель и пальма. Но ель в немецком языке мужского рода: der Fichtenbaum. Возможно, именно поэтому русские поэты Ф.Тютчев, А.Фет, А.Майков, которые тоже переводили это стихотворение, использовали название другого дерева – кедр. Несмотря на такую «вольность», именно их переводы наиболее близки к оригиналу. 

После столь длительного отступления вернусь к теме перевода стихотворений Чобан-заде. Итак, «Tañğa doğru!..» А.Булдеев перевел так: «К заре». Не стану анализировать ни стихотворение, ни его перевод. Просто прочтите 4-ю строфу и попытайтесь разобраться в том, почему «плясали зайцы». Это поможет объективно оценить уровень перевода.   

Tañğa doğru!.. Qaranğı qece… Yıldız yok, yer körünmiy; Bayquş yırlay damlarda, selbilerde… Gece quşu fırılday şay kimerde, Kene sürem atımnı hiç sürünmiy... Hiç de yigit lȃhitlerin taptamaz atım, Ocağına meşçannıñ kişnep gece… Meşçannı tap uzaqtan közüm seçe… Tañğa sürem atımnı adım-adım… Belki şindi ölümde, sarpta yürem, Meşçanlarnıñ üstünden oqlap keçe… Tañğa keter qısqa, uzun her bir gece – Men atımnı tek tañğa, tañğa sürem… Esir halqnıñ össün bir al gülleri!.. Şindigeçek tavşanlar yürgen tavda, Arslanlarnıñ qoqusın duyıp tañda, Açılsın tili, söylensin bülbülleri!.. Andım menim atımnı tañğa sürmek!.. Bunıñ içün qavğada, qarsambada, Meşçanlarman hiç bitmez qan dava da… Boynumnıñ borcu menim tirmek bilek! Tañğa yetip Çolpanğa çapçılayım! Qamaşsın gözüm, kör bolsun haq nurundan Bir mezarlıq yer alğaşıq sıñırından, Tañğa taba atımnı qamçılayım!.. 1921 s. B.Çoban-zade. Bir saray quracaqman!.. – Simferopol: Sonat, 2001.

К заре Беззвездна ночь, в потемках луч бессилен, На кипарисе вскрикивает сыч. Шуршит крылом скользящий в сумрак филин, Гоню коня, посвистывает бич. Джигитскую могилу конь не тронет, Ржет на очаг мещанский он в пыли, Рука моя коня к рассвету гонит, Я мещанина вижу издали. Быть может, мчусь я к пропасти и к смерти, Над головой мещан пройду как сон. И, краток или длинен путь мой, верьте, Мой бег к заре… к заре утороплен… Пусть раб-народ увидит в миг единый Цвет алых роз в горах, где лишь вчера Плясали зайцы, чуя запах львиный, Пусть соловьи поют там до утра. Я гнать коня поклялся до рассвета, С мещанами ль я в схватке – ярый волк, В несчастье ли, в борьбе за клич обета Закатывать рукав – мой верный долг. Хочу к Венере прыгнуть я, и прыгну, Пусть озарит меня святым лучом. И я всю ночь гоню коня бичом, Пока смертельно…/не устану?/ Перевел А. Булдеев Перевод был опубликован в газете «Голос Крыма» 12 апреля 1942 г.