Крымскотатарские мужчины. Борода

Сеферказы-ага, визирь в период правления
Исляма III Герая, 1670-е г.

Сакъал (борода) – важный, но недостаточно изученный аспект мужской прически крымских татар. Кое-что узнать о ней можно из косвенных замечаний этнографов. Так, исследователи Крыма, в том числе Г.А. Бонч-Осмоловский, описывают обряд «Траш мерасимы»: накануне свадьбы в дом жениха приглашаются его друзья и парикмахер (бербер), который в присутствии гостей под специальную мелодию, называемую «Траш авасы», торжественно бреет будущего молодожена. Поэтому с определенной степенью уверенности можно говорить о том, что до свадьбы крымскотатарские юноши бороду не носили.

Несколько замечаний М. Холдернесс и Е.Л. Маркова: «Татарские священники и старики носят бороды, но молодые мужчины бреют их»; «… старец… с белою… бородою»; «хаджи… с бородою, в которой был тщательно расчесан каждый волосок, сам белый, весь в белом, – точно какой-то кроткий столетний младенец». Они свидетельствуют о том, что ношение бороды было привилегией стариков. О том же говорится и в крымскотатарской пословице «Къартлыкъ сыны сакъалда. – Борода – атрибут старости». И в настоящее время в среде крымских татар сохраняется особое уважительное отношение к старикам, которых, независимо, есть у них борода или нет, продолжают называть аксакалами (акъсакъал, т.е. белобородый – старейшина, глава рода, почтенный человек).

Небезынтересно установить возрастное разграничение между ключевыми «точками»: молодость – старость. Вероятно, это сорок лет. Если средняя продолжительность жизни 60-70 лет, то 40 лет завершают примерно 2/3 жизненного срока. К этому времени человек достигает духовной зрелости и способен осознавать достоинства и недостатки всех сфер жизни. «Къыркъта булмасанъ, алтмышта буламазсынъ. – Если в сорок лет не смог (чего-то достичь), в шестьдесят не сможешь», – гласит крымскотатарская пословица.

Ниспослание священного писания началось, когда пророк Мухаммед достиг 40-летнего возраста. А в Коране есть такие слова: «Когда [человек] становится зрелым и достигает сорока лет, он говорит: «Господь мой, внуши мне быть благодарным за Твои благодеяния, которые Ты оказал мне и моим родителям, и творить добрые дела, угодные Тебе. Я обратился к Тебе, и я – из тех, кто предался Аллаху (т.е. из мусульман)». [Сура 46, аят 15].

Думается, именно с исламом связан обряд, который крымские старожилы-информаторы называли «Сакъал дуасы». Примерно в сорок лет мужчина собирал родственников, друзей (свидетелей), проводил дуа (молитву). С этого дня он отпускал бороду. Сбривать ее уже нельзя, только подстригать и следить, чтобы была аккуратной и ухоженной.

Итак, после сорока лет мужчина мог отпустить бороду, его называли къарасакъал – чернобородый. Считалось, что в этом возрасте с опытом приходит мудрость. После шестидесяти лет карасакал при соблюдении определенных условий (высокая гражданственность, глубокое чувство ответственности, принципиальность, бережное отношение к людям.) достигал статуса аксакала.

 

Г.Х.Паули. Этнографическое описание народов России.
Крымские татары. 1862. Фрагмент.

Прическа, характерная для того или иного народа, – отражение природных условий, в которых формировался данный этнос, исторических событий, общественных отношений и религиозных убеждений, в целом влиявших на формирование его эстетических взглядов.

 

Так например, в странах Западной Европы представители господствующих классов (и женщины, и мужчины) собственным внешним видом стремились подчеркнуть свое отличие от трудового народа: носили пышные наряды и сложные, вычурные прически, пудреные парики. Мало того, власти законодательно определяли количество украшений, форму одежды, головных уборов и причесок для разных социальных групп.

Прическа крымских татар в XVIII – начале XX века свидетельствует об отсутствии в обществе контрастных сословных различий. Демократичность крымскотатарской моды заключалась в том, что предпочтение отдавалось духовности, чистоте, простоте и естественности. Не прическа, а человеческие качества должны были привлекать внимание к ее владельцу, она не отвлекала людей на внешнюю суету, вносила мир в сердце, давая возможность сосредоточиться на том жизненном смысле, ради которого человек рождается.